Карты, деньги… Два стиха

В январе исполнилось 225 лет со дня рождения Ивана Ермолаевича ВЕЛИКОПОЛЬСКОГО, владельца Чукавина — одной из дворянских усадеб старицкой земли.

Азартные игры всегда были одним из несчастливых увлечений Александра Сергеевича Пушкина, чего, впрочем, он и сам никогда не скрывал. Перечитывая произведения поэта, воспоминания его современников, то и дело натыкаешься на свидетельства пагубного пристрастия. Анна Керн оставила в записях: «Пушкин очень любил карты и говорил, что это его единственная привязанность». Пушкинские герои проводят немало времени за зеленым сукном, где порой:

• …Уж раздавался звон обеден,
• Среди разбросанных колод
• Дремал усталый банкомет.
• А я, нахмурен, бодр и бледен,
• Надежды полн, закрыв глаза,
• Гнул угол третьего туза.

«Евгений Онегин», самое автобиографическое произведение поэта. Эти строки, правда, сейчас можно найти только в дореволюционном однотомнике, в дополнении к ХVII строфе второй главы. А сюжет «Пиковой дамы» целиком и полностью завязан на переживаниях и мистических приключениях заядлого игрока.

Пропорционально успехам в творчестве и счастью в «науке страсти нежной», удача в картах обходила Пушкина стороной. Он проигрывал огромные суммы, зачастую ставя ребром последнюю копейку.

«Глава Онегина вторая съезжала скромно на тузе», — на такую, почти дежурную фразу часто натыкаешься в пушкинских биографиях и воспоминаниях его современников. Строка неотвязна и вызывает два вопроса. Кто ее автор? И неужели в пылу игры поэт мог так забыться, что поставил на кон одно из своих величайших произведений? Само собой, это его интеллектуальная собственность, которой он вправе распорядиться по своему усмотрению. Но… проиграл бы пару легких стихов, шуточную эпиграмму… Имя Пушкина гремело по всей Руси Великой, все почли бы за честь играть не только на одно его четверостишие — на одну строчку, которая ценилась в 25 рублей!

…В 20-х годах блестящего и непростого девятнадцатого века в селе Преображенском Псковской губернии, в одной из дворянских усадеб за карточным столом сошлись два одинаково увлеченных, но равно неудачливых игрока — подпоручик Пехотного фельдмаршала Кутузова-Смоленского (Псковского) полка Иван Великопольский и опальный поэт, отбывавший ссылку в деревне Михайловское — Александр Пушкин.

Молодых людей объединили не только страсть к зеленому сукну, но и потерянная столичная карьера, а также негасимая любовь к родному слову.

Великопольский окончил Казанский университет, затем служил в Семеновском полку, который был расквартирован в Санкт-Петербурге. После бунта в полку весь состав офицеров был отправлен в провинцию, в Псков.

Склонность к литературному труду проявилась у Ивана с юношества. Он сотрудничал с несколькими журналами, печатал свои стихотворения в сборнике Антона Дельвига. Писал не только стихи, но и басни, песни, послания, элегии, сочинял пьесы для драматического театра…

Но в отличие от нового приятеля, осененного гением, отношения с Музой и читателями у Ивана Великопольского не сложились. Современники прохладно относились к его произведениям, а критики прямо считали его графоманом и даже не давали себе труда изучить его произведения, не говоря уже о том, чтобы серьезно разбранить.

…Карты на стол! Игровая дуэль ожидаемо переросла в схватку интеллектуальную, поэтическую. В меру холодный, циничный, но неизменно дружелюбный и очаровательный Пушкин в окололитературной беседе весело и жестоко забавлялся сознанием своего превосходства, а прекраснодушный идеалист Великопольский бунтовал и пытался самоутверждаться.

Для неудачливых картежников Фортуна слепа. В одном из штосов подпоручик Великопольский проиграл Пушкину не только творческий спор, но и деньги — 500 рублей, заплатить которые, впрочем, не спешил. Ну, а поэт, к слову, в тот же день продул аналогичную сумму другому сопернику. Так появилось завуалированно саркастическое, но, по обыкновению, непринужденное послание Пушкина, в котором он напоминает сопернику о долге:

• С тобой мне вновь считаться довелось,
• Певец любви то резвый, то унылый;
• Играешь ты на лире очень мило,
• Играешь ты довольно плохо в штос…
• Пятьсот рублей, проигранных тобою,
• Наличные свидетели тому.
• Судьба моя сходна с твоей судьбою;
• Сейчас, мой друг, увидишь почему.

Сделайте одолжение, пятьсот рублей, которые вы мне должны, возвратить не мне, но Г.П.Назимову, чем очень обяжете преданного вам душою А.Пушкина».

Великопольский заплатил не только денежный долг, но и долг стихотворный. Уловив насмешку над своим творчеством и над собой, он пишет:

• В умах людей как прежде царствуй,
• Храни священный огнь души,
• Как можно менее мытарствуй,
• Как можно более пиши,
• …В стихах ты — только что не свят,
• Но счастье — лживая монета,
• И когти длинные поэта
• От бед игры не защитят!

«Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». «Когти» были неотъемлемой деталью внешнего образа Пушкина. Но… вспомним о том, что длинные холеные ногти тогда носили также и нечестные игроки, шулеры — чтобы незаметно помечать ими карты. Намек? Скрытое оскорбление?

Впрочем, Пушкин оставил без внимания этот выпад. На время.

…Трудно сказать, что заставило Ивана Ермолаевича, уже вышедшего в отставку, воскресить «дуэль». Может то, что за время общения с Пушкиным Великопольский составил о нем нелестное представление? Безоговорочно признавая стихотворный гений Александра, Иван считал его бессердечным, пустым, холодным и поверхностным человеком, не способным к дружбе и искренним привязанностям, о чем без прикрас и написал:

• Арист — негодный человек,
• Не связан ни родством, ни дружбой:
• Отцом покинут, брошен службой,
• Провел без совести свой век;
• Его исправить — труд напрасен,
• Зато кричит о нем весь свет:
• Вот он-то истинный поэт,
• И каждый стих его прекрасен…

Что бы ни произошло, в феврале 1828 года была опубликована сатира Великопольского «К Эрасту» — про игрока, который в одну ночь проиграл все свое состояние, погубил честь и лишился рассудка. Пушкин незамедлительно откликнулся в журнале «Северная пчела» — «Посланием Великопольскому»:

• …Некто, мой сосед,
• В томленьях благородной жажды,
• Хлебнув кастальских вод бокал,
• На игроков, как ты, однажды
• Сатиру злую написал
• И другу с жаром прочитал.
• Ему в ответ его приятель
• Взял карты, молча стасовал,
• Дал снять, и нравственный писатель
• Всю ночь, увы! понтировал…

Великопольский, в свою очередь, представил новые стихи, в которых и содержался намек на вторую главу «Евгения Онегина», проигранную, будто бы, Пушкиным:

• Он очень помнит, как сменяя
• Былые рублики в кисе, (кошельке. Прим. О.П)
• Глава Онегина вторая
• Съезжала скромно на тузе…

Редактор «Северной пчелы» Фаддей Булгарин не решился напечатать эти стихи без согласия Пушкина и показал их поэту. В ответ Пушкин отправил в конце марта 1828 года Великопольскому совершенно очаровательное письмо в прозе, где великодушно называет его стансы «милыми», четверостишие про главу «Онегина» «личностью и неприличностью» (читайте — бездарностью) и как бы наивно спрашивает «Мне кажется, что вы немножко мною недовольны. Правда ли?»

О, притворщик!

Заканчивается письмо строками:

«Я не проигрывал 2-й главы, а ее экземплярами заплатил свой долг, так точно, как вы заплатили мне свой родительскими алмазами и 35-ю томами Энциклопедии. Что, если напечатать мне сие благонамеренное возражение? Но я надеюсь, что я не потерял вашего дружества и что мы при первом свидании мирно примемся за карты и за стихи…»

Объяснение не вышло за пределы узкого литературного круга. Но Пушкин не был бы Пушкиным, если бы не оставил за собой последнее слово. Им явилось написанное в 1829 году резкое стихотворение «На Великопольского»:

• Поэт-игрок, о Беверлей-Гораций,
• Проигрывал ты кучки ассигнаций,
• И серебро, наследие отцов,
• И лошадей, и даже кучеров —
• И с радостью на карту б, на злодейку,
• Поставил бы тетрадь своих стихов,
• Когда б твой стих ходил хотя в копейку.

Ни на письмо, ни на стихотворение Beликопольский не ответил. Имея довольно мужества, он признал свое поражение — и остался в силе. Его самого и его стихи обессмертил сам Пушкин. Не каждому выпадала такая честь!

…Иван Ермолаевич Великопольский запомнился современникам как благотворитель, бескорыстный меценат, всегда готовый поддержать собрата по перу морально и материально. По словам известного историка и пушкиниста Б.Л.Модзалевского, он «по доброте своего сердца, не упускал случаев помочь нуждающимся, особенно литераторам». Нередко резкий и бескомпромиссный в стихах Великопольский оказывал помощь неимущим так ненавязчиво и тактично, что ни у кого не возникало чувство стыда или, избави Бог, унижения.

Когда пошли слухи, что Гоголь за границей посажен за долги в тюрьму ни кто иной, как Великопольский сразу послал деньги, чтобы выручить Николая Васильевича. До предела гордый и щепетильный, презирающий меценатство и помещиков-благотворителей Виссарион Белинский писал, сам себе удивляясь, другу Панаеву: «Я было и нос повесил, но вдруг является И.Е.Великопольский, осведомляется о здоровье и просит меня быть с ним без церемоний и сказать, нужны ли мне деньги. Я попросил 50 рублей, но он заставил меня взять 100…»

Подобная просьба и столь удачный выход из положения не были бы возможны, если бы не Иван Ермолаевич, его такт и обаяние.

И.Е.Великопольский был женат на С.М. Мудровой, отец которой был семейным врачом Пушкиных. Зиму Великопольские обыкновенно проводили в Москве, а лето — в усадьбе Чукавино. Поселившись в Чукавине, Иван Ермолаевич увлеченно занимался благоустройством имения. Высадил великолепный парк, построил оранжерею, где выращивал фруктовые деревья. Сторонник просвещения, он открыл в своем имении сельскохозяйственную школу, больницу, отправлял способных крестьянских детей на обучение в Казанский университет.

Великопольский усовершенствовал простой, но рентабельный способ обработки льна. Для выработки тонкого льняного полотна он построил ткацкую мастерскую, оснастив ее станками собственной конструкции. Способ его был признан полезным, но так и не был внедрен. Что делать: людской труд дешев, машины — дороги. В надежде поправить свои дела Иван Ермолаевич наладил поставку леса в Тверь для моста через Волгу, пытался устроить в Чукавине фабрику сигар… Но все его проекты оканчивались провалом и, в итоге, привели к разорению. Как истинный бескорыстный благотворитель, Иван Великопольский умер в бедности.

…Удивительно, но обаяние личности Великопольского ощущается в Чукавине и по сей день. Чувство комфорта и защищенности охватывает каждого, кто ступает во двор особняка, несмотря на то, что строения не в лучшем состоянии. Гармонично распланированное пространство навевает удивительный уют и покой. Обладая вкусом и эстетическим чувством, хозяева постарались сохранить архитектурный комплекс усадьбы, не нарушая величественный стиль барокко, не уродуя его в угоду модным тенденциям. А пейзажном парке, хоть и запущенном, сохранились и великолепно соседствуют пихты, кедры, буки, тополя, берлинские дубы, высаженные Иваном Ермолаевичем…

Модзалевский писал: «Вся жизнь его представляет собой ряд неудач, недоразумений и разочарований, хотя он не оставил нам в наследство ни высоких литературных произведений, ни вещественных богатств, мы все-таки не можем не поблагодарить его за то, что своею жизнью он показал нам хороший пример, как человек безусловно честный, всегда к чему-нибудь стремившийся, совершенно бескорыстный».

Подготовила Ольга ПРИХОДЬКО.

Поделиться

Класснуть