Дом Ялика и другие

Мы продолжаем прогулки по Старице с Виктором ХОТУЛЁВЫМ.

На пересечении моей улицы Школьной (ныне маршала Захарова) с Почтовым переулком (ул. Мира) когда-то стоял старый деревянный некрашеный дом. Раньше он принадлежал Решетниковым. К старичку Решетникову твердо приклеилась кличка Ялик. Наверное, из-за того, что была у него большая грыжа, он ходил, широко расставив ноги, напоминая весла распространенного маломерного судна. В свое время возглавлял контрольную комиссию сельпо. Был очень требовательный и дотошный. Все его боялись, но уважали.

Его дочерью была Нина Ивановна Тето. Ее еще помнят старичане как многолетнего директора Старицкого кинотеатра, попасть в который на просмотр фильма было суждено не каждому. Мне, постоянно страдающему в детстве от безденежья, приходилось утаивать от родителей свежевыпеченные пирожки, чтобы задобрить сурового директора (она же была и контролершей), чтобы проникнуть в заветный темный зал. Когда пирожков не было, а очень хотелось в кино, то тощими пацанами мы проникали через дырку в туалете «типа сортир», мешая просмотру «обилеченным» гражданам специфическим запахом от одежды.

Муж у Нины Ивановны – Марк Наумович Тето — до войны был следователем Старицкого НКВД. Честный человек. Много людей спас от сталинских репрессий. Погиб в Литве в 1944 году. После смерти мужа Нина Ивановна снова вышла замуж. За молодого милиционера из Калошина. На одной из гулянок служитель правопорядка приревновал красавицу жену (Нина Ивановна была очень хороша собой) и устроил семейный скандал, перешедший в стрельбу. Сделал несколько выстрелов, но не попал. Отчаявшись или подумав, что наделал непоправимое, пустил последнюю пулю себе в висок.

К сожалению, этого дома сейчас нет. Как и самой хозяйки. Последнее письмо я получил от нее лет десять назад из Ржевского дома-интерната. Теплое письмо. Она была очень удивлена подробностями о своей жизни, но отрицать ничего не стала. Правда не бывает ни плохой, ни хорошей. Правда – она и есть правда.

На другом углу, где много лет стоял неработающий овощной ларек (наверное, нечего было продавать), тоже когда-то стоял дом. Деревянный, в котором жили Стручковы. Жена давала звонки в школе, находящейся напротив. А муж был простым рабочим. Последняя война все изменила в их жизни. Муж во время оккупации стал активно сотрудничать с немцами, из-за чего произошел раскол в семье. Когда фашистов погнали на Ржев, он тоже ушел с ними. Дальнейшая его судьба не известна. А жена по-прежнему работала в школе техсотрудницей. Только очень скоро лишилась дома, который сгорел при неизвестных обстоятельствах. Женщину, преданную своей родине и работе, утешили, дав маленькую комнату в каменном доме бывшего директора училища.

Второй дом от этого киоска, ныне снесенного, — другановский. Петр Антонович Друганов был партийным секретарем, активно «делал» революцию в нашем крае. О сыне сапожника было сказано столько лестных слов, что дело чуть не дошло до переименования улицы в его честь. Не дошло до этого. Мне же он больше известен по архивным документам, когда закрывал городские больницы, урезал сельские, ставил крест на существовании многих фельдшерских пунктов, а в конечном счете «сдал» Старицу Ржевскому уезду в 1924 году. Понять его можно, ведь выполнял партийную доктрину. Но не мне судить о том времени.

В мои детские годы дом считался многоквартирным, больше напоминая общежитие в хорошем смысле слова. В нем в разное время жили многие известные семьи. Например, Лидия и Анатолий Моряковы, их сына Михаила, директора «Техмаша», знают почти все старичане. На первом этаже ютились родители предпринимателя Влада Никонорова. Оставил свой след среди этих стен и водитель скорой помощи Колея Платонович Куртанидзе, служивший в местной воинской части, который, найдя любовь, навсегда остался в нашем городе.

Не забыть и многодетную семью Садиковых. Их дети были много старше меня, а некоторые стали для меня примером. Игорь Садиков так виртуозно обращался с мячом на футбольном поле, что рукоплескал весь стадион, в простонародье именуемый плацем. Клавдия Степанова, работавшая в первом в городе магазине без продавца («безруком»), делала кульки для карамели искуснее любого фокусника. Вероника Митрохина слыла душой райповского коллектива. А рассудительней Лидии Виноградовой я никого не встречал.

Детские годы в доме провел и Юрий Руденко, тоже известный футболист, многие годы отдавший Старицкому механическому заводу.

Дом еще до недавнего времени был жилым, а теперь приготовился к долгой осаде, даже заменив стеклянные окна на дощатые щиты. Дом очень запоминающийся, и при хорошей реставрации стал бы украшением древней улицы.

Рядом с другановским примостился маленький, каменный. Кто построил такое миниатюрное здание с такими толстыми стенами, не известно. Но явно не богатый человек. После войны в нем находилась какое-то время метеостанция, пока не переместилась на улицу Завидова. В этой тесноте жила метеоролог, здесь были комнаты для работы и жилья. Теперь это частный жилой дом.

В сторону Волги по этой линии после войны был пустырь, затем на нем, еще на сухом месте, вырос деревянный дом на высоком фундаменте. Построил его в пятидесятые годы Степан Зайцев с сыновьями Евгением и Виктором. Точнее, перенес крепкий сруб из деревни Верхний Спас. Вскоре в дружной семье Зайцевых наметилось прибавление. Молодой учитель Виктор женился на красивой библиотекарше Валентине, которая приехала в деревню Романово. И привез ее в родительский дом. Валентина всю жизнь работала в библиотеке, Виктор — в РОНО. Дочь Елена Викторовна преподавала иностранные языки в школе. После переезда семьи на улицу Завидова в доме поселилась семья Чупилко.

От дома Ялика в сторону стадиона стоял деревянный дом, в котором долгое время находилась контора сельпо, затем рознично-торгового предприятия (РТП). Здесь же были и квартиры жильцов, тех, кто работал на этом предприятии. В семье Одувалиных я хорошо знал Славу. В школе он был видным парнем. Хорошо играл на гитаре, занимался спортом. Больше него на перекладине не мог подтянуться никто. Мы ему завидовали. Я даже однажды похвастался, что на двоих с Одувалиным подтягиваемся 20 раз! Как это, спрашивали. «Да очень просто, — тут же отвечал, — я один раз, а Одувалин девятнадцать». Вячеслав получил хорошее образование, преподавал бухгалтерский учет в СПТУ. К сожалению, рак не щадит даже самых сильных.

В этом же доме провела детские годы и Нина Константиновна Дроздова (Суменкова), ставшая отличным преподавателем русского, писателем, краеведом.

Во дворе находились склады с продовольствием. По «чистой случайности» они несколько раз горели. Случалось это в советское время, точно в полночь накануне Пушкинского праздника поэзии в Бернове. В складских помещениях хранились перед отправкой на «берег милый» для любителей лаконичных поэтических строк сырокопченая колбаса, свежие помидоры, тушенка и коньяк. Вспомните то время и сразу поймете, что тянуло людей в Берново. Посетители праздника радостно налегали на вареную колбасу, теплое шампанское – оно распивалось прямо из горла «на троих». Срочно пришлось искать продукты в других местах. Остатки продовольствия горелого склада трактором сгребли в кучу, погрузили на машину и свезли на свалку, которая находилась на этой же улице перед частными огородами. Потом мужики неделями копались в золе и головешках, откапывая целые бутылки армянского коньяка с обгорелыми этикетками. Бутылки старались тут же откупорить, закусывая сыро- и дважды копченой колбасой.

Контору торгового предприятия вскоре перевели в новое каменное здание на улицу Карла Маркса, а помещения полностью отдали другим жильцам. С отсутствием продовольствия больше в этих местах ничего не горело.

Виктор ХОТУЛЁВ.

Поделиться

Класснуть