И вот пришла война…

Этому снимку — скоро семьдесят пять… Сделан он в 1940 году, на снимке — группа сплавщиков Большекошенского леспромхоза, контора одного из участков которого находилась в селе Боронкино.

Всмотритесь в эти лица. В большинстве своём — сезонные рабочие из местных, «рядовые» крестьяне-колхозники. Скоро, буквально на днях, после лесосплава по взбухшей от снеготаяния реке, им предстоит включиться в весеннюю посевную кампанию.

К кадровым работником леспромхоза, попавшим в объектив неизвестного фотографа, можно отнести лишь трёх-четырёх человек, присевших на брёвнах.

На языке лесорубов — это «техноруки».

Через год все они уйдут на фронт. Половина — не вернётся, а из вернувшихся — многие окажутся инвалидами, искалеченными, с осколками и пулями в израненном теле.

Вместе с подросшими детьми (в среднем на семью было тогда четверо) вернувшиеся домой победители вспашут и засеют родные поля, с которых соберут урожай, позволивший через два года отменить продовольственные карточки, а три года спустя — к концу 1950 года — восстановят разрушенное войной народное хозяйство,

Взгляните в эти лица. Запомните. Таких теперь вы вряд ли увидите…

На втором снимке — дом в восточной части Боронкина (снимок сделан в 1980-е годы). Рядом проходит дорога на Павлушково, Киселёво, Страну Советов, в Денёсиху, Гришкино, Быково, Лыткино…

В доме («казённом», от леспромхоза) жили семьи работников леспромхоза. Среди них — Завьяловы и Асинкритовы. Жили как все, трудились и учились, отмечали праздники, в том числе — престольные, когда съезжалась многочисленная родня со всей округи, пели и плясали, плясали и пели.

Пожалуй, тогда, перед войной, так хорошо в нашей стране (в наших краях — точно) никогда больше не жили. И физически, и духовно.

Кто бы что ни говорил, в том числе — о «заживших» или «залеченных» «ранах войны» — эти раны залечить невозможно. Никогда.

То, что 22 июня 1941 года принесли на русскую землю полчища «западных цивилизаторов» с Гитлером во главе — просто не поддаётся никакой оценке.

Мера их преступлений — вне человеческого разума.

А тогда, в условиях тяжелейшей войны, в самом конце ноября 41-го — небывало морозного и снежного — в Боронкине и других прифронтовых селениях был сформирован обоз с семьями эвакуируемых на Восток. Готовилось контрнаступление под Москвой.

И по этой самой дороге, ночью (немец стоял в полукилометре, за Большой Кошей), прошёл обоз с местными жителями, подлежащими эвакуации.

Сутки спустя лошади, впряженные в сани и дровни и управляемые красноармейцами (на семью — одна подвода), пройдя более 30-ти километров, доставили «пассажиров», вместе с их скарбом, в Кувшиново, к заранее подготовленному составу из грузовых вагонов-«теплушек», стоявшему на железнодорожной ветке у транспортных ворот Каменской бумажной фабрики.

Вскоре эшелон двинулся в путь. До конечной цели «путешествия» — Челябинской области — оставался почти месяц.

И две с половиной тысячи километров.

О том, как всё (и даже не всё) было тогда в пути — поведаем в другой раз.

А сейчас — заведём «машину времени» и перенесёмся в год 2014, в деревню Турково, где 16 августа состоялся День села Орешки.

В этот День — впервые после декабря 1941 года — встретились два «пассажира» одной из «теплушек» того самого эшелона, что следовал из Кувшинова в Сибирь.

Их «теплушку» остановили на станции «Варгаши» (на третьем снимке, сделанном автором летом 1972 года), что в 30-ти километрах за городом Курганом.

В 1942-м году Курган станет областным центром.

А теперь можете взглянуть и на бывших «пассажиров» той самой «теплушки»…

Встреча через 73 года. В декабре 1941-го они ехали в эвакуацию в Сибирь в одной «теплушке»: Геня Асинкритов из Боронкина, Вася Иванов — из Павлушкова…

Геннадий АСИНКРИТОВ.

Поделиться

Класснуть