Старица – Берлин – Старица

Памяти моего отца.

От польского городка Слубице, где ночевала наша туристическая группа, до Берлина километров 100. Автобус плавно скользит по автобану. Можно спокойно делать записи в путевом дневнике. Гид-сопровождающий много и интересно рассказывает о сегодняшней жизни в Германии: о качественных дорогах, о высокотехнологичном производстве, о комфорте и благоустроенности жизни, об отличной медицине, где есть отдельные специалисты и по правому, и по левому уху, о большом трудолюбии немцев, о заботе работодателей о каждом рабочем, о еженедельных субботних ярмарках, массовых народных гуляньях, спортивных играх и соревнованиях, карнавалах, концертах, об отзывчивости соседей, которые не только от чистого сердца поприветствуют вас, но и всем селом пойдут искать вашу потерявшуюся кошку.

Рассматриваю пейзажи за окном: аккуратные участки, огороженные ровным забором из туй и кустов, поля, похожие на только что подстриженный газон, на котором пасутся упитанные коровы, новые посадки деревьев вдоль трассы. Вот она — Германия… А память уносит в мои детские годы.

Совсем маленькая девочка, я помню, когда в нашей семье заходил разговор о войне с Германией, мама плакала, а такой сильный папа становился суровым. Я понимала, что война — это страшно. Позднее слышала от бабушек и запомнила боль семейных историй. В детской душе поселился страх к словам: Германия, фашисты, Берлин. А теперь до Берлина меньше ста километров…

Моя бабушка Раиса проводила на фронт своего мужа и старшего сына. Рядом остался шестнадцатилетний Герман и маленький Петя. Фашисты, заняв деревню, приказали всем оставшимся в деревне мужчинам и подросткам собраться. Под дулами автоматов и лай собак колонну погнали в Оленино, погрузили в товарные вагоны и увезли в Германию. Везли долго, практически без еды, заболевших расстреливали. Заболел и мой отец. От смерти тогда его спас случай. Перед тем, как навсегда вычеркнуть его из списка, фашист спросил его имя, а потом почему-то толкнул в сторону вагона, а не к оврагу. Привезенных в Берлин людей распределяли как рабов. Отца и еще несколько человек, русских и поляков, увез немецкий фермер. Сам хозяин много работал, а с работниками не церемонился, он мог распоряжаться ими по своему усмотрению. До освобождения, больше трех лет, пришлось испытать тяжелый ежедневный труд, недоедание, унижение, отсутствие связи с Родиной, семьей и матерью. Как же непросто было деревенскому подростку выдержать и вынести все это… Воспоминания о тех испытаниях были для отца болезненными.

Спустя 50 лет после нашей Победы, Германия оправдалась перед русскими людьми за их принудительный труд, выплатив денежную компенсацию. Но отца уже не было в нашей жизни… А еще в той войне погибли два моих деда, подорвался на оставленной немцами мине Петя, получил серьезные ранения брат отца Александр — старший лейтенант Советской армии. Мать моей мамы, бабушка Ульяна, бросившаяся спасать свой дом, подожженный фашистами, была отогнана ударами немецкого солдата. Он бил ее прикладом по голове, пока она не потеряла сознание. Очнувшись, бабушка поняла, что ничего не слышит. Она оглохла навсегда. Так война, фашисты, Германия и Берлин вошли в мою жизнь. А вместе с этим и вопрос о том, что же это за страна — Германия? Где этот Берлин?

Теперь, в солнечный октябрьский день, я стояла в Берлине, на площади у Рейхстага, растерянная, со сложными чувствами. Вспоминая уроки истории и киноленты о войне, я представляла себе это здание громадным, зловещим… А тут невысокое красивое здание. Национальный флаг. Купол, затянутый прозрачным стеклом. Ступени. Вокруг доброжелательные люди, всегда готовые помочь сделать фото или показать дорогу, продавцы, знающие русский язык из школьной программы. Веселые подростки, танцующие брейк неподалеку от Бранденбургских ворот. Ухоженный Трептов-парк и мемориалы в честь советских солдат. Другая страна, другая атмосфера, другие люди.

Германию, а особенно Берлин, в 1945 году бомбили много и жестоко. Но немецкий народ кропотливо собрал все уцелевшие камни прошлых веков и отреставрировал все, что осталось. Разрушенные, поврежденные церкви, дворцы не сносили, не грабили, а восстанавливали. Современные здания аккуратно вплетены в городскую застройку. Деревья вдоль улиц производят впечатление того, что их пересаживают, как цветы. Все они одинаковые, имеют красиво сформированную крону. Везде: на клумбах, около кафе и магазинов, на окнах домов — цветы. Чистота просто поражает. Пройдя с экскурсией по исторической части города, проехав по Берлину, погуляв самостоятельно в свободное время, сделав покупки в берлинских магазинах, позвонив домой, детям, из переговорного пункта, побывав во дворце Шарлоттенбург, я убедилась в трудолюбии немцев, в их доброжелательности, в их умении создавать комфорт и красоту. А еще я наблюдала довольных жизнью немецких пенсионеров, проводящих досуг в кругу друзей в кафе, а в субботний вечер идущих в театр. Налаженный и спокойный быт — это для них абсолютная норма.

Немецкая земля не богата полезными ископаемыми. Но данный фактор побуждает немцев к рачительности, бережливости, стремлению производить высококачественную продукцию, приносящую стране большие доходы. Этих доходов хватает не только на закупку сырья для промышленности, но и на достойную оплату труда работникам, на пенсии и социальные выплаты, на лечение и культурный отдых граждан. Может ли моя Россия, богатая газом и нефтью, похвастаться такими же достижениями?

Я присела на ступенях Рейхстага… Пока у новой России много проблем. Но главное, что в той войне наш народ прогнал оккупантов со своей земли, отстоял свою свободу, свою самобытность.

Мой отец — простой рабочий, прожил недолгую, но честную жизнь. Он часто повторял, что самое главное для человека — это его семья и его Родина. После войны отец служил пять лет в Советской армии, в Германии. Он мог бы остаться там навсегда, но сыновний долг вернул парня в родную русскую деревню.

Покидала Берлин я в размышлениях. Впереди было еще знакомство с Триром и Дрезденом, а также небольшие остановки в Билефельде и Гере, новые впечатления и новые путевые заметки. А потом назад, скорей-скорей в Россию, к моей семье, к нашим безбрежным, пусть не выкошенным, но родным полям.

Галина ФИЛИППОВА,

Старица — Берлин, 2009 г.

Поделиться

Класснуть