Александр Сергеевич Пушкин, если бы не отдал свое сердце российской поэзии, имел все шансы стать как минимум неплохим художником-графиком. Множество исследований посвящено рисункам, которые он в изобилии оставлял на полях своих рукописей, в письмах, в альбомах друзей. О понятии «пушкинская ножка» — а именно девичьими ножками он восхищался более всего и рисовал машинально везде и всюду — написано уже немало. Но в последнее время у пушкинистов и историков в обиход вошла «пушкинская кошка». Этих зверьков поэт изображал тоже весьма часто — чаще разве что ножки да себя любимого. И 1 марта, когда в России отмечается День кошек, мы можем проследить, где в жизни и творчестве Пушкина оставили следы их лапки-царапки.
В лицейском стихотворении юного Пушкина «Послание к Галичу» уже есть кот:
Уж темна ночь объемлет
Брега спокойных вод;
Мурлыча, в келье дремлет
Спесивый старый кот.
В рисунках толстый кот, изображенный со спины, впервые появляется у Пушкина в 1818 году в черновике «Руслана и Людмилы». Впоследствии круглый котик с тонким хвостом-веревочкой будет для поэта своеобразным «мемом».
В поэме останется: «И днем, и ночью кот ученый все ходит по цепи кругом…» И вспомним: именно в кошку превращается колдунья Наина, указывая путь предателю Фарлафу.
В поэме «Евгений Онегин» котики тоже «наследили».
- Ее тревожили приметы;
- Таинственно ей все предметы
- Провозглашали что-нибудь,
- Предчувствия теснили грудь.
- Жеманный кот, на печке сидя,
- Мурлыча, лапкой рыльце мыл:
- То несомненный знак ей был,
- Что едут гости…
В рукописи «Онегина» сохранился рисунок — тонкий профиль девушки, а рядом, на контрасте — опять же толстый круглый кот.
Сам Пушкин большого значения своим рисункам-кисунькам не придавал. Чаще он рисовал кошек в шутку. На странице рукописей сохранилась забавная иллюстрация Пушкина к веселой поэме «Домик в Коломне» — к эпизоду, где бравый гусар, нарядившийся в женское платье, чтобы проникнуть в дом своей возлюбленной, бреется перед зеркалом. На сие дикое зрелище спокойно взирает с пола уже знакомый кот. В поэме он даже имеет имя — Васька.
Но кошки часто встречаются в произведениях Александра Сергеевича в очень серьезном контексте. В «Борисе Годунове» юродивый Николка поет:
- Месяц едет,
- Котенок плачет.
- Юродивый, вставай,
- Богу помолися!
Плачущий котенок — завуалированный образ убиенного царевича — маленького Дмитрия. От этой песни мороз по коже…
Главный герой поэмы «Граф Нулин», который крадется ночью в спальню к Наталье Павловне, сравнивается с хитрым котом:
- Так иногда лукавый кот,
- Жеманный баловень служанки,
- За мышью крадется с лежанки:
- Украдкой, медленно идет,
- Полузажмурясь подступает,
- Свернется в ком, хвостом играет,
- Разинет когти хитрых лап
- И вдруг бедняжку цап-царап.
А вот стихотворение «Будрыс и его сыновья» и очаровательная польская девушка:
- Нет на свете царицы краше польской девицы.
- Весела — что котенок у печки —
- И, как роза, румяна, а бела, что сметана;
- Очи светятся, будто две свечки!
Особое значение «пушкинская кошка» имела в семействе Ушаковых. В старшую сестру Екатерину был влюблен сам поэт, за Лизой, младшей, ухаживал (а потом и женился на ней) приятель Пушкина — Сергей Киселев. В семействе, где Пушкина сердечно любили, он мог резвиться и шутить от души. Как только он не веселился! Лизу он поддразнивал по фамилии ее почитателя: «Кис… Кис! Кис!» и все альбомы, и даже ноты на рояле изрисовывал кошками. Елизавету он изобразил в виде грациозной кошечки, у лап которой лежат мыши – поклонники, погибшие от неразделенной любви.
…Сейчас трудно сказать, держал ли кошек сам Александр Сергеевич. Маловероятно — житье его было кочевое, он много путешествовал, своего дома не имел, а когда обзавелся семьей, часто переезжал с квартиры на квартиру. Но кошка — одновременный символ независимости и домашнего уюта — незримо была с ним рядом — в стихах и на полях рукописей.
Не случайно еще в лицее Сашу Пушкина называли «помесью обезианы и тигра». Ведь тигр — тоже кошка. Только большая и не приручается.
По страницам исследований пушкиноведов и кошколюбов путешествовала Ольга ПРИХОДЬКО.
