К 80-летию Старицкого педагогического училища
Этот классный час мне запомнился на всю жизнь. Николай Тихонович Осипенко, наш преподаватель физики, рассказывал нам о том, как он воевал. Он никогда никому не рассказывал о войне, потому что об этом трудно вспоминать. А у него было больное сердце. Но это был юбилейный год двадцатипятилетия Победы в Великой Отечественной войне.
И было мероприятие — встреча с ветераном. Что мы, юные девчонки, могли знать о войне? Конечно, «Василий Тёркин» и «Судьба человека» были прочитаны, но это книги. А перед нами Николай Тихонович — живой участник страшных событий.
Он родился в Белоруссии. 22 июня 1941 года в 4 часа утра Николай возвращался с выпускного вечера. Благоухали травы, всходило солнце. У него на чердаке был спрятан радиоприемник, который он смонтировал сам. Включил и услышал, что началась война. А к обеду со стороны Бреста потянулись беженцы. Немцы быстро продвигались следом и вскоре стали собирать молодёжь, чтобы отправить в Германию.
На станции, куда их пригнали, стоял подготовленный эшелон — товарные вагоны, в которых было столько народу, что в них можно было только стоять.
Загоняли по трапу. Немецкий солдат замешкался, подгоняя ребят стволом автомата, и в это время Николай, согнувшись, кинулся под вагон. Разбил себе голову до крови, но когда выбрался на противоположную сторону, где стояли провожающие, испугался, что его выдадут, и рванулся бежать в поле, к ближайшей копне.
В ней переночевал, а затем пошёл бродить по лесу. Через несколько дней встретил партизан. Его зачислили в отряд. Они взрывали немецкие поезда, мосты; устраивали засады; вступали в неравные бои.
Его, как самого молодого, отправили учиться в артиллерийское училище. После этого он в составе артиллерийской дивизии танкистом пошёл до Европы. В одном из боёв его так контузило, что он потерял слух и речь. Стал выполнять обязанности завхоза, с бойцами общался при помощи записок. Однажды, когда бойцам разрешили выпить по 100 граммов в честь празднования дня революции, он после этого услышал грохот канонады. Пишет ребятам: «Слышу!» А они не верят. Стали проверять — обрадовались.
И опять в танк.
Освобождали Чехословакию, спасли в одном городе сотни жителей из тёмного подвала. Когда их освободили, они со слезами радости обнимали наших солдат…
Со слезами в голосе рассказал нам Тихоныч (так мы его звали между собой), какие зверства устраивали фашисты под Берлином, когда поняли, что для них все кончено. «Все наши уже домой собирались, родных вспоминали, а их на какой-то высотке шквальным огнём всех положили…
Каково было вспоминать это Николаю Тихоновичу? А в мирной жизни он был добрый юморист, любящий свою жену Анну Кирилловну (Царство им небесное!), детей, студентов. Не помню, чтобы он когда-то выяснял с кем-то отношения.
Я один раз на экзамене по физике не могу решить простую задачу. Смотрю на него умоляющими глазами, а он говорит: «Простая задача! Что с тобой?»
Я спрашиваю: «А вдруг кипяток был холодный?». Как он смеялся! В физике же кипяток — 100 градусов, а я его остывшим представила. Его смех помог мне. Задачу решила — «5» получила. Но он долго при встрече спрашивал: «А кипяток-то холодный?»
Татьяна БОРИНА.
