Друг семейства

Свои Арины Родионовны были почти в каждой помещичьей усадьбе в начале XIX века и в другие времена тоже. В каждой няне жила бескорыстная свободная привязанность крепостной женщины к семейству помещика. Они исполняли свое великое дело. Эти простые, правдивые верующие женщины, няни и кормилицы, умели любить господских детей, как своих. Они берегли огонь семейного очага в поместьях и зачастую являлись там домохранительницами и домоправительницами. Часто бывало, что нянюшки помнили господ с тех пор, когда хозяева и сами они были полны молодости, силы, веселья и надежд.

Для нас то, былое, как дым. Опустели, разрушились усадьбы.

• Ни гостей, ни веселья, ни свадеб
• Не видать уже окнам пустым.
• На дорожках забытых усадеб
• Позапрошлого века следы.
• Может быть, вспоминать уже поздно…
• Шелест шелка и вальса полет…
• Опустели дворянские гнезда
• И на клумбах осина растет.

Изменились и старые кладбища, места упокоения тех, кто жил сто, двести и более лет назад. Утрачены скромные и роскошные надгробья с говорящими о многом надписями. Накануне революции 1917 года в Бернове на церковном кладбище, рядом с Успенским храмом, неутомимый исследователь и краевед, известный старичанин И.П.Крылов удивлялся очередной своей находке. «Поодаль от барских могил чуть виднеется в густой зелени деревьев бронзовый крест, венчающий каменный шар на памятнике из дикого камня. Надпись на нем гласит:

• Здесь покоится прах
• Аксиньи Федоровны Сусловой,
• нянюшки и друга семейства
• статского советника и кавалера
• Их Императорских Высочеств
• Петра Ивановича Вульфа.
• Скончалась она 2 декабря 1852 г.»

Вероятно, хорошая была нянюшка у хозяина усадьбы Соколово, если так увековечили ее память.

К сожалению, этого надгробья, как и многих других, сейчас на кладбище нет. Работая с документами в архиве Пушкинского Дома (ИРЛИ) РАН, я познакомилась с частной перепиской Вульфов. Скромные письменные источники помогли многое понять, детализировать реалии ушедшей эпохи, восстановить картины событий, обрисовать отношения между хозяевами усадьбы и их детьми, родственниками, знакомыми.

В этом плане весьма интересны письма нянюшки Аксиньи Федоровны Сусловой. Письма отправлены из усадьбы Соколово в Петербург в 1831 году. Адресованы они супруге П.И.Вульфа Елизавете Петровне Вульф. Нянюшка, вероятно, была безграмотна, так как послания писал писарь, который в конце письма у всех «целовал ручки» и желал адресатам — «милым и добрым и ни с кем не сравненным ангелам» — здоровья и счастья.

Хозяйка проживала в это время в Петербурге. 1831 год. В России свирепствовала эпидемия холеры. В Санкт-Петербурге она была очень сильной. Очевидцы вспоминали, что город быстро опустел, по его пустынным улицам катались холерные возки. На мостовых и тротуарах лежали неубранные трупы. В день умирали до шестисот человек.

Все это видела своими глазами Елизавета Петровна Вульф. Ее супруг вывез из Петербурга старших детей от первого брака и младших вместе с нянею в Тверскую губернию, в Старицкий уезд, в с. Соколово. Елизавета Петровна доверилась разуму мужа и положилась на няню, оставляя на нее детей. Трое детей оставались в городе вместе с матерью. На карантине был Институт благородных девиц, где обучалась дочь Екатерина, закрыли Морской кадетский корпус, из него не выпускали Никиту. Болела старшая дочь П.И.Вульфа от первого брака, которую пришлось оставить на попечении Елизаветы Петровны. Мать не смогла оставить детей одних и, как умела, помогала им.

Письма из Соколово в Петербург и обратно тонкими нитями связывали семью. 22 июня 1831 года Е.П.Вульф пишет мужу из Петербурга: «Могла ли я предвидеть такой ужас, такое уныние и опустошение… Может быть, и сама буду в Соколове.., когда карантины не будут стоять… Здесь все по своим квартирам с крестами, с Евангелием, со святой водою. И служили по улицам молебны. Кланяйся Аксинье Федоровне и скажи, что я ее никогда не забуду. Кто знает, придется умереть холерой, тогда молитесь за меня, за друга искреннего, верного…»

Очередное письмо к мужу Елизавета Петровна завершает припиской к нянюшке: «Тебя, милая Аксинья Федоровна, не забуду в моем завещании. Если бы ты знала, какой страх и ужас в Петербурге…»

Оставшиеся без нянюшки дети скучали и в письмах признавались ей в любви. Институтка Екатерина обращалась к ней так: «Милая моя няня, вот уже три недели более как ты уехала, и ни слова мне не скажешь о себе. Пожалуйста, напиши хоть словечко, да что-то ты поделываешь. Вот к тебе приехал Николенька. Вспомнишь нашу всеобщую счастливую жизнь. Прощай, моя милая няня. Остаюсь много любящая тебя К.В.» (Катерина Вульф — Т.К.).

Летом 1831 года в письме к отцу Екатерина просит его: «Поцелуй за меня няню…»

Нет сомнения: няню любили, хозяйка обращалась к ней по имени и отчеству. Она доверила ей своих детей и уверена, что все с ними будет хорошо.

Няня оправдала доверие господ. Она жила в усадьбе и вместе с сестрою Акулиной Федоровной следила за домом, выполняла поручения господ, в письмах в Петербург давала отчеты о жизни в усадьбе Соколово.

«При доме Вашем все благополучно. Гаврила цветы поливает и персиковую (о)ранжерею начал топить с 1-го числа, а об той как прикажете, дров в недостатке». (Имеется в виду теплица с виноградом — Т.К.).

Сестры собирают и отправляют в город обозы с провиантом к Новому Году и Крещению. «Отпустили Петрушу и Лизу, я заняла на свой счет, их отправила с обозом. Знаю, что меня не задержите в долгу».

Аксинья пишет: «Беспрепятственно, по вашему приказанию обоз отправили. Старались как можно лучше все устроить. Дай Бог, чтоб доехал все благополучно, что нас много порадует. Очень сильные морозы здесь».

Еще один факт стал известен благодаря письмам нянюшки — в Бернове была холера. Хозяйка присылала в усадьбу гостинца и медикаменты. Из письма няни: «В самое критическое положение нашей болезни угодно было Господу посетить нас обеих. Прежде сестру Акулину. Я было отчаялась по ее жизни, но успели прервать. Она немного поправилась, я свалилась. Но с Божьей помощью и Ваши медикаменты успели к тому времени. Почти совсем оправились.

На тот же грех и староста был болен. И многих перевертела эта болезнь по описанию в виде холеры».

Все образовалось. Дети выросли, а нянюшка продолжала служить господам. Откровенно и пристрастно. Она жила в Соколове и дарила Вульфам бескорыстную и нежную любовь свою. Няня навсегда осталась для них другом семейства.

• Тамара КОЧНЕВА, Заслуженный работник культуры Российской Федерации.

Поделиться

Класснуть