Вода – душа усадьбы

ПО ПУШКИНСКИМ МЕСТАМ

История создания парковых водных систем неразрывно связана с историей гидротехнического строительства в России. Первыми гидротехническими сооружениями были плотины водяных мельниц. Впервые водяные мельницы упоминаются в русских летописях XIII века. Водяные мельницы в то время строились исключительно для переработки продуктов сельского хозяйства, для приводов мукомольных постав (жерновов), крупорушек, сукновален. Пруды, образованные в местах запруд, использовали для разведения рыбы и водоснабжения.

В XVI веке водяные мельницы получили широкое распространение, их можно было встретить и в царской усадьбе, и боярской вотчине, и маленькой деревеньке. О широком распространении и значении водяных мельниц в жизни государства свидетельствует тот факт, что отдельные параграфы «Соборного Уложения» — основного закона того времени, регламентировали строительство и эксплуатацию водяных мельниц.

И только в XVII веке водные системы стали устраиваться не только как объекты хозяйственного назначения, но и для организации ландшафта. Со временем наличие малых водоемов становится обязательной, непременной составной частью парков и садов.

Андрей Тимофеевич Болтов — ученый, ботаник и один из основателей агрономии в России, живший на рубеже XVIII-XIX вв., называл воду «душой парка» и «окном земли». Он считал, что любой водоем может служить неиссякаемой «художественной палитрой», отмечал, что умелое использование воды в композиции парка придает ему большую выразительность.

В архитектуре парка вода предстает во всем разнообразии: пруды и каналы, водные партеры, фонтаны и каскады. Не все эти элементы присутствовали в парках провинциальных усадеб, но пруды и каналы встречались довольно часто.

Любой пруд, независимо от его размера и стиля, создавал настроение для спокойных раздумий. Выбор стиля и форм зависел от личных предпочтений дворян, при этом учитывалось и местоположение будущего водоема. В регулярных парках пруды сооружались правильной формы и порой определяли общую композиционно-планировочную структуру. Большинство из них были копаны вручную, имели небольшие размеры, и их глубина колебалась от 1,5 до 2,5 метра. Местонахождение водоема не выбирали случайно, а просчитывали. Пруды становились «зеркалами» усадебно-парковых творений, в которые смотрелся рельеф местности. Примером тому служит пруд в имении Вульфов в Бернове. Он был вырыт искусственно, некогда имел глубину три метра, диаметр 18 метров, и сегодня на водной глади увидим отражение дома, дорожек, вековых деревьев.

По форме копаные пруды были не только круглые, допустимы самые различные: прямоугольные и квадратные, треугольные и многоугольные, и бесформенные (как их часто называют фантазийные).

На «Геометрическом специальном плане дачи села Бернова. Владельца — И.П.Вульфа. 1777 года» пруд имел прямоугольные очертания, совсем как в романе «Дубровский», в усадьбе Троекурова: «Старинный сад с его стрижеными липами, четвероугольным прудом и правильными аллеями…». Современный вид пруд получил после реконструкции в конце XVIII начале XIX века, это время когда строился дом и обустраивался регулярный парк. Эта планировка зафиксирована на межевом плане Бернова, составленном в 1843 году, изменения просматриваются довольно ярко.

В регулярном парке водоемы являлись композиционным элементом, украшением парка, его неотъемлемой частью. Кроме эстетической роли они выполняли хозяйственную функцию – обеспечение водой, место разведения рыб и водоплавающих птиц, были специально вырыты и обустроены места для купания членов помещичьих семей и их гостей. В берновском имении по дну оврага, на юго-западе от дома, шла дорожка, которая связывала барский дом с «Парнасом» и поймой ручья Озерня, где по преданию находились огороды, а на самом ручье была устроена купальня.

В имении Соколово, принадлежавшим Петру Ивановичу Вульфу, в живописном месте, где бесконечными извивами, образуя острова, течет река Тьма, находилась барская купальня, обустроенная на широкую ногу, дно ее было выложено плитами. В описаниях провинциальных имений конца XIX века просматриваются более сложные конструкции искусственных купален, когда не только дно покрывали камнем, а также «в воде размещали удобные скамейки, от непогоды защищал навес, а от непрошенных гостей — калитка на запоре».

Не уступало в своем обустройстве и имение Павловское, парк там был разбит на английский манер. Он раскинулся на правом, крутом, почти обрывистом берегу реки Тьмы. Со стороны реки окаймлялся рядом берез. На юго-востоке располагался каскад прудов. Наполнение прудов осуществлялось с использованием естественных ключей и поверхностного стока. По преданию, между прудами когда-то был устроен зеленый мост. Сегодня сохранился один из двух прудов, другой пересох.

Большая часть вульфовских имений была сосредоточена на удобных для жилья широких пойменных долинах Тьмы и Нашиги, отличающихся богатыми заливными лугами. На берегах рек устанавливали мукомольные мельницы, рядом, для удобства, гуменные строения. Учитывая холмистый рельеф местности, усадебные комплексы обустраивались на вершине холма, поэтому чаще в парках присутствовали пруды-копани, а не плотинные, созданные путем запруживания (строительства плотин).

Выделялось из этой группы имение Нивы, которое принадлежало Федору Ивановичу Вульфу. Располагалось оно на южном берегу Левашевского озера. Это одно из двух озер, находящихся в Старицком уезде, его размеры составляли 350 сажень длиною, шириною 140 сажень. Озеро очень живописное, большое, рыбное, правда, ловили в нем только щуку, в то время как в Денежном озере водились щуки, окуни, плотва, налимы и ерши.

Водились на озере и птицы, поэтому часто устраивались охоты. Пристрастившийся к речной охоте помещик не мог отказать себе в подобном развлечении. Из записок путешественника: «… переходя от одного озера к другому, мы совершенно скрылись в их лабиринте; спугнутые утки вытягивались вереницей по чистому небу… иногда собака делала дупелем стойку, потрясающую восторгом сердце охотника! … В траве трещали коростели, а вдали слышался смутный крик диких гусей».

Водоемы вблизи и на территории усадьбы вносили известное разнообразие в дворянскую повседневность.

Таким образом, проблема «водоемов в культурно-бытовом пространстве провинциального дворянства» проявляется в различных аспектах. Реки, озера, пруды, ручьи играли ведущую роль в определении места для постройки усадьбы, они определяли социальный статус владельца, их использовали для хозяйственно-практических целей.

Преобразования, связанные с гидросетью, не всегда сохраняются при запустении усадебных комплексов. С течением времени заиливаются пруды, их берега оплывают, плотины разрушаются. Однако в малых усадьбах водные системы и отдельные пруды сохранились, хотя и требуют значительных работ по очистке и поддержке.

В настоящее время остатки усадебных комплексов не только разнообразят ландшафт, но и являются природно-культурным наследием, дают возможность заглянуть в прошлое.

Елена РЫХЛО, старший научный сотрудник музея А.С. Пушкина (в Берново).

ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ СТАТУЯ

Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила.
Дева печально сидит, праздный держа черепок.
Чудо! не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой;
Дева, над вечной струей, вечно печальна сидит.

(А.С.Пушкин).

Поделиться

Класснуть