Эта сторона улицы наиболее опасна

ПРОГУЛКИ ПО СТАРИЦЕ С ВИКТОРОМ ХОТУЛЕВЫМ

Такую фразу мы часто слышали о Ленинграде военных лет. Но мне она вспоминается, когда я иду по последнему кварталу старой застройки улицы имени маршала Захарова. Квартал с четной нумерацией домов долгое время начинался от деревянной школы (№56), как называли её в народе. Школы этой давно уже нет, но название осталось надолго.

Года постройки этого здания я не нашел. До войны там тоже была школа. Учились преимущественно дети 5-6 классов. Более младшие и совсем старшие грызли науку в других зданиях. Во время войны, несмотря на частые бомбардировки, здание не сгорело. В войну в школе был устроен барак для тифозных больных. Со всего Старицкого уезда привозили туда страдающих сыпным тифом. Было много женщин, подростков и стариков. Мужчин и маленьких детей почти не было. Часто в бреду из-за интоксикации больные выбрасывались из окон, усугубляя свое и так тяжелое положение. Смертность была ужасная. Во дворе штабелями лежали трупы умерших, дожидаясь захоронения.

После войны снова стала функционировать школа. Ученики еще долго находили на школьном дворе личные вещи (пуговицы, пряжки), а в щелях самой школы и в подоконниках — даже паспорта и документы. Зачем нужно было прятать паспорта, не совсем понятно. Мне самому два года пришлось учиться в этой деревянной школе. К счастью, я не знал тогда этой истории, поэтому все силы прикладывал только для учебы.

Далее школьное здание приспособили под спортзал, столовую. Пока здание не сгорело. Долгое время место пустовало, теперь там тянется очередной старицкий долгострой.

После этого здания бывшей школы был пустырь. За ним шел каменный дом (№58) и каменный сарай. Кому принадлежало здание сразу после постройки, неизвестно. Только после освобождения Старицы там располагался особый отдел. Особисты с усердием ловили диверсантов и с пристрастием допрашивали их. Где-то в середине войны специально или случайно немцы точно бросили снаряд в это здание. Крышу снесло, остались только стены. Стены восстановили, устроив после войны контору известково-бутового завода.

Там же жили и многие служащие этого завода. Когда завод прекратил существование, дом стал коммунальным. Местные ребятишки очень долго находили позади дома оружие, патроны к ним. Жителям дома как-то понадобился стоящий без дела каменный добротный сарай. Они решили очистить и углубить его. Когда копнули нанесенную землю, то лопаты уткнулись во что-то жесткое. Пошел даже неприятный запах. Когда копнули глубже, то обнаружили не совсем истлевшие трупы. На черепах у всех были дыры от огнестрельного оружия. О находке они сообщили «куда следует», но им намекнули, что лучше помолчать, если сами не хотят получить такую же дырку. Жители долго молчали о своей находке, тихо перенеся и закопав остатки трупов. Случай так и остался без огласки. А особо любопытным «рекомендовано» говорить, что это были умершие от тифа.

В «бутовом доме» проживали семьи Климовых (до переезда в дом около стадиона), Назаровых, Шмелевых, Кульгашовых, Руневых… Особенно вспоминается мне Володя Рунёв, ставший первым мастером спорта по боксу в секции прокурора Виноградова.

По другую сторону каменного сарая к стадиону стоял уже другой дом (№60). Деревянный, на два хозяина. В нем жили семьи Дмитриевых и Синельниковых. Сам Дмитриев был настоящим мастеровым деловым мужиком — плотник и бондарь, стекольщик и столяр. В народе его звали Греком. Наверное, за нос с горбинкой. Такими же мастеровыми оказались и его дети. С другой стороны жили Синельниковы. Их сын Виктор учился с моим старшим братом Николаем. В одну из ночей дом неожиданно сгорел. За день до пожара Витя дал мне послушать новый и модный тогда магнитофон «Романтик». На беду после нескольких часов эксплуатации магнитофон сломался. Мне нужно было его отдавать, но сломанный возвращать не хотелось. Пришлось его оставить до ремонта. А тут этот пожар. Оказалось, что оставленный магнитофон стал чуть ли не единственной вещью, не пострадавшей на пожаре. А дело-то в неисправности было пустяковое — всего лишь полетел предохранитель.

На старом фундаменте через некоторое время снова был построен дом. В нем стали жить Самуленковы, Руденко, Берсеневы. Но и его постигла та же участь – он сгорел. Сейчас там построен новый дом, уже каменный, принадлежащий знаменитому телемастеру Михаилу Градову.

Далее по улице шел пустырь. Деревянный дом (№62) на пустыре был возведен РАЙПО совсем недавно, лет сорок назад (разве это время!). Жителями райповской коммуналки были семьи Кизика, Куличевых, Гуляевых, Юрко, Боруновых… Семьи с разными судьбами. Иван Титович Кизик прошел всю Великую Отечественную войну, имел много наград, был Почетным гражданином города Старицы. Евгений Куличев в школьные годы слыл одним из лучших старицких лыжников, впоследствии окончил военное училище. Сейчас полковник в отставке, проживает в Твери.

Дом, где сейчас живут Журавлевы (№64), тоже новый. На этом месте стоял больничный, каменно-бревенчатый. Двухэтажный, с деревянными полами на первом этаже. В нем обитали врачи, самым известным из которых являлся Владимир Иванович Соколов — главный врач и хирург. До войны он ходил в больницу, переправляясь на катере или понтонному мосту, а после войны, когда больницу разбомбили, буквально через огород. Хирургическое отделение располагалось в нынешнем здании полиции на улице Ленина. Подозреваю, что врач лично и выбрал место для хирургии поближе к своему дому. В пристройке к дому в разное время помещали то лабораторию, то общежитие. Именно в этом убогом здании мне пришлось прожить с родителями более года, пока шел ремонт нашего — на Школьной, 33. В земле ковыряться там было невозможно — сплошные склянки, пипетки и пробирки.

Во время моего короткого пребывания в этом доме соседями были семьи Андреевых, Журавлевых, Гуровых, Черкасовых… Настоящего педагога Прасковью Ивановну Черкасову любили все ученики. Все хорошие черты она передала и своим детям — Валерию и Владимиру. Дружная семья была и у Журавлевых. У работника «Водоканала» и по совместительству трубача местного духового оркестра Олега и передовой швеи Таисии родился очень хороший сын Евгений — мастер на все руки и настоящий хранитель истории.

Старый дом около дуба (№66) ныне принадлежит Рубану. Он приведен в порядок, будто новый. Прежние хозяева — Крыловы. Возможно, что они являлись родственниками Ивана Петровича, известного владельца типографии. Я в это верю. Дом первоначально принадлежал Дмитрию Петровичу Измайлову. Кто это такой? Почетный гражданин города Старицы один из первых владельцев старицкой типографии (первым хозяином был Н.А.Абрамов). Дмитрий Петрович перекупил все типографское оборудование и 23 декабря 1877 года разместил его в своем доме. Находился он на Псаревской улице, в 17 квартале (квартал тянется от сгоревшего ныне здания деревянной школы до дома Климовых) в доме 12. Позже Измайлов нашел более подходящее место для своего детища — на улице Широкой (где сейчас и находится это учреждение). В 1898 году дома на Псаревской и Широкой перекупил Иван Петрович Крылов.

О древности этого дома говорит даже тот факт, что во время прокладки водопровода в стене над фундаментом были найдены старинные гусарская шпага и китель.

Семья Крыловых, родственников или нет, была очень скромной, будто чего-то остерегалась. Сын работал техником в рентгенкабинете. Служил в армии, остался в ней, окончил военное училище. Во время испытательного полета ТУ-104 был ответственным. Пуск оказался неудачным — самолет разбился. Не выдержав такого напряжения, он обмотал себя электрическим проводом и включил ток…

Когда-то улица кончалась в этом месте — домом перед самым стадионом (№68). Жил там Владимир Федорович Крыжановский с сестрой Валентиной. Жены не было. Работал часовщиком. Однажды все часы у него пропали. Он сказал, что завелся какой-то вор. Милиция стала искать воришку, но так и не нашла. Поговаривали, что часы пропил сам хозяин, потому что очень любил спиртное. Некоторые старые жители говорят просто, что был он алкаш. Но нам, ребятишкам, он нравился. За то, что пускал в дом посмотреть футбол прямо из окна. Окна у него выходили на футбольное поле. Мы платили ему по 5 копеек, а пройти официально назначалась плата в 10 копеек. И народу было видимо-невидимо! Ведь как играли наши футболисты! Сам хозяин сидел у другого окна, смотрел лениво на футболистов и пил чай из блюдца. Абрамовичу такое и не снилось.

Умер он раньше сестры от очередного запоя. Сестра затем продала дом Климовым, которые там живут и поныне. Дядя Петя Климов был камнетесом, обжигал опоку на Волге, а тетя Валя трудилась в детских яслях напротив. Сыновья Николай и Виктор выучились на железнодорожников, часто приезжают в родительский дом, в котором сейчас живет сестра Галина.

Вот такой участок улицы с красивыми видами и немного грустной отметиной.

Виктор ХОТУЛЁВ.

Поделиться

Класснуть